Аллея звёзд — Владимир Молчанов - легендарный ведущий таких телепрограмм

Владимир Молчанов - легендарный ведущий  таких телепрограмм, как «До и после полуночи», «Час пик» и «120 минут»
Владимир Молчанов - легендарный ведущий таких телепрограмм, как «До и после полуночи», «Час пик» и «120 минут»

ЦИТАТЫ:
«Наоборот меня назначили политическим обозревателем в гостелерадио СССР. Это было счастливое и самое свободное время в истории нашей журналистики после 1917 года. Это я говорю серьезно. И во всей «Комсомолке», и в «Литературке» - это было действительно очень счастливое время.»
«Знаете, у меня много студентов, я всегда начинаю все первые лекции с поэмы Блока «Возмездие»: «Нас всех подстерегает случай...» То есть все, что у меня происходило в жизни, вся моя работа - это все случай.»
«Я вышел, я ходил на все его премьеры, мы дружим. И я сказал: «Я тебе очень благодарен за то, что, когда я пришел к тебе на конкурс, ты меня не взял». А он этого не помнил, естественно. И он судорожно начал придумывать, как бы это дело сгладить и объяснить. И он мне сказал: «Ты сильно отличался от других, ты был очень высок!»»

ИНТЕРВЬЮ:

УТРЕННЕЕ ШОУ: Добрейшего всем утреца!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Здравствуйте!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Друзья, пободрее и повеселее, праздник начинается! Я имею в виду юбилей супертелевизионного человека, журналиста, телерадиоведущего, автора и ведущего культовой программы «До и после полуночи», члена Академии российского телевидения Владимира Молчанова!

Молчанов: Доброе утро! Здравствуйте! Все перечислили!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Старался! С юбилеем вас поздравляем!

Молчанов: Спасибо, я очень тронут.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Рады, что вы в такой праздник с утра пораньше у нас.

Молчанов: Я тоже рад, что я дожил!

(смеются)

УТРЕННЕЕ ШОУ: Ваш отец Кирилл Молчанов - он легендарный композитор. Он написал много хорошей музыки, в частности к фильму «Доживем до понедельника». Есть даже песни, которые люди считают народными. Например, «Огней так много золотых на улицах Саратова» и «От людей на деревне не спрячешься» из фильма «Дело было в Пенькове». Вообще он был композитором с большой буквы. Почему вы не пошли по стопам отца?

Молчанов: Папа написал много хорошей музыки, на которой мы так долго жили. Например, песню «Солдаты идут», под которую я появился на свет в роддоме. Так гласит легенда, мама так рассказывала. «Доживем до понедельника» - музыка мне посвящена.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Это правда?

Молчанов: Это правда. Тогда от меня ушла девочка, в которую я был влюблен, папа писал музыку и посвятил ее мне. Потом другая девочка нашлась, и она стала моей женой. Но музыка-то осталась. «Огней там много золотых...» Я приезжаю в Саратов, на телевидении там работаю, живу в гостинице, где маленький порт. И там стоит большая башня с часами. И каждый час они бьют мелодию «Огней так много золотых...». Я жил обычно на восьмом этаже. И, когда я выпивал, я наливал себе 50 граммов коньячку или водочки, я выходил на балкон, ждал первых ударов, говорил: «Спасибо, папа!» и выпивал рюмочку.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Браво!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Потрясающе!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Вот это история! А сами вы не захотели писать музыку, чтобы вам тоже говорили: «Спасибо, папа»?

Молчанов: Нет, я пел раньше три аккорда, я прошел много стройотрядов и сельхозработ в университете. Там в основном не работали, а пели песни у костра. Кстати, я все время слушаю вас, особенно, когда еду в свою музыкальную деревню. А теперь я еду по три часа вместо полутора, я слушаю Ретро FM.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Спасибо вам за такие теплые слова. Но разговаривать будем о вас. Вы были чемпионом Советского Союза по теннису в парном разряде. Перед тем, как поступить в МГУ, вы подали документы в школу-студию МХАТ и даже прошли по конкурсу. Но в итоге почему-то бросили и спорт, и искусство.

Молчанов: По-глупости. Знаете, у меня много студентов, я всегда начинаю все первые лекции с поэмы Блока «Возмездие»: «Нас всех подстерегает случай...» То есть все, что у меня происходило в жизни, вся моя работа - это все случай. Чемпионом СССР по теннису в паре я не был, я был в паре по юношам. И медаль, наконец, нашлась. Пять лет мы не могли найти, я думал мой внук куда-то засунул в деревне. Мы ее нашли наконец. Я был серебряным призером в миксте. Я любил играть в микст, поскольку играешь его с девушками. Мне это нравилось больше. Во МХАТ я прошел актерский конкурс. Потом родители сделали все, чтобы я не стал работать в театре, потому что мама была актрисой, папа безостановочно писал музыку для спектакля МХАТ. И мама всегда говорила мне, что плохим инженером быть лучше, чем плохим актером.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Вы же в итоге поступили в МГУ, но там еще попробовали поступить в студенческий театр МГУ?

Молчанов: К Марку Розовскому, который меня не принял.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Почему он вас все-таки не взял? Извините, это факт.

Молчанов: Об этом я рассказывал, когда мы отмечали 60 или 70 лет Марка Розовского. Я вышел, я ходил на все его премьеры, мы дружим. И я сказал: «Я тебе очень благодарен за то, что, когда я пришел к тебе на конкурс, ты меня не взял». А он этого не помнил, естественно. И он судорожно начал придумывать, как бы это дело сгладить и объяснить. И он мне сказал: «Ты сильно отличался от других, ты был очень высок!»

(смеются)

Молчанов: Что-то в этом роде он сказал. Но я играл в театре факультетском. Я играл роль мертвого солдата в пьесе Бертольда Брехта. Слов нет, но роль красивая. И я стоял как монумент и протягивал руку.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Нормально! Зато репетировать не так много! Программа «До и после полуночи» была, скажем так, революционным словом тогда, на советском телевидении. И ваши темы, приглашенные гости в принципе относились к негласно запрещенным тогда в СССР персонажам. Как вы цензуру обходили?

Молчанов: Обманом.

УТРЕННЕЕ ШОУ: А как обманывали?

Молчанов: Надо было понимать, что в ЦК КПСС было два направления. Одно очень консервативное, а друго - которое поддерживало нас. Нас любили. Александр Николаевич Яковлевич, Шеварнадзе, Примаков и еще кто-то. Не буду называть тех, кто нас ненавидел. Мы на этом очень сильно играли. Утром на телевидении сидели в субботу, сначала выходили на Дальний Восток, сидело начальство, смотрело, как поет Надежда Бабкина. Это мы ставили утром. И они приходили домой, говорили женам: «Вечером будет хорошая программа, сядем - посмотрим». Когда они включали в полдвенадцатого ночи, когда мы снова выходили в эфир, вся программа на 90% была изменена. И туда уже вставлялось все то, что нельзя было ставить.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Так за это можно было получить по шапке. Странно, почему вас не сняли?

Молчанов: Наоборот меня назначили политическим обозревателем в гостелерадио СССР. Это было счастливое и самое свободное время в истории нашей журналистики после 1917 года. Это я говорю серьезно. И во всей «Комсомолке», и в «Литературке» - это было действительно очень счастливое время.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Первым гостем программы «До и после полуночи» был Андрей Миронов. Почему именно он?

Молчанов: Потому что Андрей... Ну, у него в архиве была фотография, где ему десять лет, мне один год. Родители общались когда-то. Потом я поехал собкором в Голландию. И, выходя из посольского кооператива, неся тихо две бутылки водки в сумочке по дешевой цене, выхожу из этого кооператива и вижу, что Миронов стоит в этот же магазин посольский. Я говорю: «Здравствуйте!». Он говорит: «Здравствуйте!» - и мрачно заходит, а потом через минуту выскакивает. Ему кто-то сказал, кто я. Миронов говорит: «Ой, это вы! Я вас не узнал!» Он пошел ко мне туда, где мы жили. Мы немножко с ним погуляли, выпили, я показал ему билет на Североморский джазовый фестиваль, я был аккредитован, а он фанат этого дела. В итоге Андрюша остался недели на три жить у нас.

УТРЕННЕЕ ШОУ: О, нормально!

Молчанов: Очень хорошо!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Несколько минут назад вы говорили, что работали в Голландии. Это, кстати, ваши первые шаги в журналистике начались. В 73-ем году вы были редактором агентства печати «Новости» и собственным корреспондентом как раз в Нидерландах.

Молчанов: Это я мальчиком пришел в АПН, сидел тосковал там, все думал, что же я так мало денег получаю. Потому что я с 14 лет получал 140 рублей за теннис, а, отучившись 6 лет в университете и придя в АПН, я стал получать 132 рубля с надбавкой за язык 10%. Я долго думал, ковыряя в носу, что же мне тут делать.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Я-то хотел вас о голландской жизни спросить.

Молчанов: Ой, не надо!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Нам очень интересно! Скажите, как вы думаете, зачем голландцы отказались от названия Голландия? И почему это произошло, на ваш взгляд?

Молчанов: Я этого совершенно никогда не понимал, я всегда говорил, что я учил голландский язык, а не нидерландский. Всегда говорю: «Голландия»,- хотя там есть провинция Голландия, а не Нидерланды. Но все хотят что-то переименовать. У нас почему улицы переименовывали? Потому что можно было какие-то деньги за это получить? Голландцы вряд ли за это получат деньги. Они очень экономные, но тоже хотят чего-то свежего.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Голландский-то вы не забыли?

Молчанов: Да что вы, нет. Но раньше-то я общался, почти каждый день мне звонили из Голландии, всякие комментарии и прочее. Сейчас я редко говорю, но раньше я и на английском говорил... Но в эфир на английском я выходил после стопки виски. Тогда мне легче было говорить по-английски.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Произношение сразу правильное.

Молчанов: С голландским было проще, поскольку я его действительно знал очень хорошо. Лучше меня в этой стране этот язык знал только мой учитель.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Вот так даже! А можно тогда эксклюзив? Можете что-нибудь жизнеутверждающее нашим слушателям на голландском сказать?

Молчанов: Если вы не обидитесь. Я вас очень давно слушаю, вы мне всегда очень нравитесь. Я хочу вам сказать по-голландски... (говорит по-голландски).

УТРЕННЕЕ ШОУ: Это приличное что-то?

Молчанов: Это означает: «Ева, ты приличная девушка».

УТРЕННЕЕ ШОУ: Боже мой, в мой адрес такие еще слова не звучали! Хотя звучит пикантно!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Одной из составляющих вашей передачи была музыка. И впервые в СССР был показан клип «We are the World». Так же впервые были премьеры песен «Мадонна» - Александра Серова, «Сиреневый туман» - Владимира Маркина. Скажите, это был принцип программы, только премьеры?

Молчанов: Нет, мы иногда давали то, что где-то прозвучало, но не было известно. Например, «Уж сколько их упало в эту бездну» Аллы Пугачевой, или мы давали две запрещенные песни Аллы Пугачевой, которые она пела - «Крысолов» и «Паромщик». Почему-то считалось, что «Паромщик» - это про Солженицына, а про крысолова, который играет на дудочке - это про Горбачева. Это все было придумано из-за зависти, я думаю, чтобы не проходило в эфир. А первое мы закончили - «We are the world, we are the children». Режиссер сделал шесть или восемь орфографических ошибок в фамилиях, потому что никто не знал, как их писать. Потом Боря Гребенщиков, когда я снимал про него фильм, он сказал: «Когда я это ночью увидел, я решил, что в стране произошел переворот. Что-то точно изменилось!»

УТРЕННЕЕ ШОУ: Обалдеть! Но это действительно так, потому что в программе «До и после полуночи» мы видели величайших звезд. К вам на интервью приходили Status Quo, например. Ив Монтан сидел с вами в студии, Уда Линдберг. А как вам удавалось их приглашать?

Молчанов: Ив Монтан шел по Останкино с какой-то чудесной французской переводчицей, которая меня знала. Я подбегаю, объясняю: «Ив, у меня студия стоит!» Она ему объясняет, что это программа известная. А он говорит: «Пойдем!» А я о чем говорить - не знаю!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Обалдеть!

Молчанов: Знаю, что Симона Синьоре, знаю, что он из компартии этой вышел, разругался, что сюда не пускали. Я ему говорю: «Спой!» Он говорит: «Я так и думал!» И он мне а капелла начал петь.

УТРЕННЕЕ ШОУ: До нас дозвонился Павел из Ростова-на-Дону.

Молчанов: О, Ростов-на-Дону! Обожаю Ростов-на-Дону, особенно Левбердон и рынок. Здравствуйте, Павел, я Владимир Молчанов!

Павел: В первую очередь, хочу поздравить вас и пожелать вам тихого светлого неба над головой.

Молчанов: Спасибо, очень хочется такое увидеть.

Павел: Здоровья, удачи, счастья.

Молчанов: Спасибо большое, Павел.

Павел: Вы знали, чем закончится знаменитый фокус Игоря Кио?

Молчанов: Нет. Я понял, о чем вы говорите.

УТРЕННЕЕ ШОУ: А это какой фокус?

Павел: Когда в сундуке опустили его в прорубь в холодную воду и он через некоторое время очутился в машине в сухой одежде.

Молчанов: Не совсем так. Его заковали в цепи, положили в сундук, этот сундук поднял вертолет и с высоты метров 50-70 сундук грохнулся в Останкинский пруд. И через полторы-две минут Игорь Кио вышел из машины. Я этого не знал, но я допустил тогда колоссальную ошибку. Делая анонс  программы, я сказал: «В следующую субботу такое-то такое-то произойдет, приходите». И пришло к Останкино около ста тысяч человек. Я работал в километре от того места, я приехал туда на своем разбитом «Москвиче». Проехать не мог. И, когда это все произошло, я уехать не мог. А эфир идет. Там стали ставить музыку. И потом я был полностью заинтригован, как это произошло. Я все ходил... Оказалось, что они поставили...

УТРЕННЕЕ ШОУ: Это вы сейчас раскрываете секрет!

Молчанов: Да! Они поставили строительную штуку дней за пять до этого. И рыли какой-то там тоннельчик. Туда Игорь и пролез. Когда поставили сундук, его положили, он через крышку вылез, пошел туда, вертолет поднялся пустым, а он сел в «Москвич».

УТРЕННЕЕ ШОУ: А, так он и не летел!

Молчанов: Не летел, это был совершенно замечательный трюк, фокус. Но количество народа! Останкино к этому не привыкло!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Когда показывали по телевизору, не было этого ощущения огромного количества народа. Было непонятно. Это сейчас вы рассказали.

Молчанов: Да там потом милиционеры в ужасе приехали, поняв, что что-то не то происходит. Они посчитали людей. Они неправильно считают до сих пор, но насчитали тогда сто тысяч. Я думаю, что, может быть, пятьдесят.

Павел: Обалдеть!

Молчанов: Может, для премии прибавили в два раза. Но очень много людей!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Обалденная история, конечно.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Я сейчас уже в шоке!

УТРЕННЕЕ ШОУ: В «Википедии» прямо отдельным абзацем написано, что в советское время зарплата Молчанова с учетом гонораров составляла 700 рублей, что приравнивалось к зарплате министра. Это действительно так или в очередной раз «Википедия» подтасовывает?

Молчанов: Я такого ни разу не видел. Они, видимо, посчитали мой гонорар за два издания моей книги. Я семь лет занимался розыском нацистских преступников. Первый тираж - 100 тысяч, второй 150 тысяч, на что я мог купить себе «Жигули» и даже еще что-то. Видимо, они как-то вот это совместили. Таких зарплат не было!

УТРЕННЕЕ ШОУ: У министров-то, наверное, были.

Молчанов: У министров-то, может, и были. Я только с одним министром общался. Это была Екатерина Алексеевна Фурцева, за которую я писал интервью дважды. Она получила за это 100 рублей, я - 25.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Ясно. Обманули нас!

УТРЕННЕЕ ШОУ: В очередной раз!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Еще раз от всей души поздравляем Владимира Молчанова с юбилеем, говорим вам «большое спасибо», что вы нашли время именно в этот день и пришли к нам. Что-нибудь нашим слушателям?

Молчанов: Мое традиционное, ответное: «Будьте все счастливы и до, и особенно после полуночи. Ваш Владимир Молчанов, спасибо!»

УТРЕННЕЕ ШОУ: И жизнь сразу стала налаживаться!

07.10.2020